Наиболее значительным событием этого года не только для Беларуси, но и для Европы, а наверное, и всего мира, стало начало нового этапа российско-украинской войны. Можно выделить три уровня влияния этой войны на Беларусь. Первый из них — внешнеполитический. Здесь мы видим два основных тренда. Это изоляция Беларуси со стороны Запада и самоизоляция Беларуси либо разрыв юридических, политических связей с западными странами. В тоже время на восточном направлении белорусский режим очень быстро приближается к России и ускоряет сдачу ею суверенитета. Информационный суверенитет сдали давно, а сейчас мы видим, что и от военного мало что осталось. Видим, как переориентируется на Россию экономическая сфера, постепенно сдается финансовый суверенитет.
Внутри страны сохраняется разделение на две Беларуси. На человеческую, так сказать, народную, и ту «Белоруссию», которую пытается выстроить режим Лукашенко. Этот процесс можно назвать ресоветизацией Беларуси. Если первая из них, «Беларусь здорового человека», включенная в цифровое пространство, в большинстве своем хочет не получать деньги, а зарабатывать их, хочет быть субъектом, в том числе политическим, то «советская Белоруссия» ей всячески мешает и старается отстроить свою систему. Фактически она находится на пути выстраивания диктатуры тоталитарного типа. Но вместо собственной идеологии идет восстановление советскости. Это более явно проявляется и в экономике через стремление контролировать тотально все. Но то же происходит и в сфере госуправления. Вспомним закон о госслужбе, где прописана идеологическая чистота, контроль. То есть у госслужащего не должно быть никакого сознания, все идет исключительно через «волю партии», которая воплощается в одном человеке.
Эта же советизация господствует в сфере культуры. Если раньше культурное пространство имело какие-то лакуны, где могло быть что-то белорусское, авангард или, например, независимое кино, то сейчас даже то, что пытается выжить, давят, убивают, выталкивают из страны. Можно говорить о войне с культурой. Особенно советская интенция видна в противостоянии со стороны режима всему белорусскому, когда белорусское фактически уничтожается и запрещается.
Но режиму, пропагандистам и небольшим, но заметным активистам от власти не удается создать идеологическое пространство, какой-то мощный провластный нарратив, который подчинял бы людей. Поэтому основным инструментом, через который власти коммуницируют с обществом, остаются репрессии. То есть мы видим, что сами власти не могут перевернуть страницу. Осенью начался новый большой репрессивный этап. Это видно по количеству задержаний, по судам, диким приговорам. Скорее всего репрессии и впредь будут основным рычагом, через который власти хоть каким-то образом будут надеяться воздействовать на общество.
Третье большое пространство, на которое стоит обратить внимание, — это общество. Его я выношу за пределы пункта «внутри страны», потому что белорусское общество сегодня распределено: это не только те, кто живет в Беларуси, но и те, кто уехал. Как показывают наши исследования, между теми, кто уехал, и теми, кто остался в стране, есть взаимное доверие, базовое взаимопонимание. Разумеется, есть и различия, но родство между теми, кто поддерживал протесты и остается в стране, и теми, кто их поддерживал и уехал, больше, чем между теми, кто за протест и кто за режим внутри Беларуси. Основным столпом такого единства остается ценностное родство и коммуникация. При этом внутри Беларуси как-то выражать гражданскую позицию, создавать какое-то движение, тем более организации, невозможно. То есть институциональная часть гражданского общества фактически уничтожена. Но горизонтальные связи, наработанные в течение 2020-го и первой половины 2021-го, остаются и работают. Это очень хорошо, так как это база для дальнейшего развития.
Еще один важный аспект, который виден из исследований, — это то, что сторонники протеста не разочаровались в 2020 году. Большинство говорит, что тогда произошли великие события, которыми стоит гордиться и которые хочется продолжить до закономерного конца. Есть осмысление того, что это был большой переломный пункт в истории Беларуси и в существовании белорусов как народа, как нации. Это общее понимание, с одной стороны, объединяет тех, кто поддерживал протесты, с другой — поднимает самосознание человека на высокий уровень.
В тоже время видно, что распределенное общество осознает свою ответственность за будущее. В этом смысле я считаю важным своевременное появление онлайн-проекта
«Новая Беларусь». Это очень стратегическая вещь, потому что мир идет в цифровую эпоху. И как бы белорусский режим ни старался развернуться назад, законсервировать ситуацию, даже вернуться к традиционному обществу, историю не повернуть, она будет катиться так, как требуют ее законы.
Важно, что о белорусах не забывают в мире, прежде всего я говорю о
Нобелевской премии Алесю Беляцкому. Это тоже очень значимый момент 2022 года. В Европе показали, что разводят белорусский режим и гражданское общество. Об этом говорит и
создание контактной группы Совета Европы по сотрудничеству с белорусским гражданским обществом. Это уникальный для Европы кейс. Хочется думать, что он поспособствует развитию поддержки белорусского гражданского общества и внесет значительный вклад в демократизацию Беларуси в будущем.
